От переводчика: 28 марта 2009 года в центральной газете Норвегии ”Aftenposten” в рубрике "Дебаты" была оубликована статья норвежской писательницы Элин Бродин (Elin Brodin) под заголовком "Государство владеет детьми" (Staten eier barna)
Для того, чтобы ввести в курс проблеммы, необходимы краткие пояснения.
Барневерн (Barnevern), - это органы социальной опеки, имееющие своей главной целью защиту детей и юношества, имеющие практически неограниченные полномочия и власть в принятии решения об изьятии детей из семьи с формулировкой "угроза умственному или физичекому развитию ребенка”.
Статье предшествует подзаголовок
"Отношение и власть. Органы социальной опеки часто утверждают, что они недостаточно активно влияют на ситуацию, и отвергают перегибы и нарушения закона в своей практике. Но ситуацуя говорит о злоупотреблении этой властью".
Государство владеет детьми(Staten eier barna)[]
Дорогой Франц Кафка.
Пишу тебе письмо в надежде, что существует загробная жизнь и ты сможешь его прочесть. Сдается мне, что ты читаешь норвежскую прессу, изредка освещающую вещи на грани разумного, и, надеюсь, найдешь многое, подтверждающее самые мрачные из твоих теорий, воплотившихся в жизнь в моей благополучной стране - в Норвегии 2009 года.
Несколько лет назад, в 1991 году я написала книгу "Бумажные куклы", вызвавшую дискуссию в прессе. Исходным пунктом этой книги послужило разбирательство в органах социальной опеки дела Аделе Юхансен (Adele Johansen).
Аделе Юхансен и ее ребенок были подвергнуты систематическому насилию этих органов, но суд не стал на сторону потерпевшей. В 1995 году Комитет по правам человека в Страсбурге принял жалобу Юхансен, и через год она праздновала победу.
Однако, органы социальной опеки Норвегии игнорировали решение Европейского Суда.
Грубые нарушения.[]
Но на этом дело не закончилось. Норвежские СМИ лишь вскользь сообщили о случившемся, и до сих пор почти никто из жителей Норвегии не знает о том, что противоправная деятельность норвежских органов опеки была осуждена за жестокие нарушения прав человека. Несмотря на положительное решение суда в Комитете по правам человека в Страсбурге, Юхансен не получила назад свою отнятую дочь, a социальные службы продолжали упрямо настаивать на своих аргументах, решительно отвергнутых Европейским Судом.
За 13 лет, прошедших со времени принятия Комитетом по правам человека в Страсбурге решения, которое послужило всем нам недвусмысленным сигналом, и который трудно игнорировать, никаких значительных изменений в деятельности органов социальной опеки не произошло.
Моральные травмы[]
Юхансен сейчас живëт за границей и не хочет никогда возвращаться назад в Норвегию. Еë сын, которому было 12 лет, когда против его семьи были совершены эти ужасные злодеяния со стороны государства, до сих пор переживает весь ужас тех лет, сравнимый разве что с психологической травмой времен войны. Тогда, 13 лет тому назад, мальчик сидел взаперти в приюте со старшими детьми и плакал по матери, в то время, как его младшую сестру навсегда уводили от него. Несколько независимых и компетентных специалистов, в числе которых был и психиатр Рейдар Ларссен (Reidar Larssen), сделали вывод , что психические травмы мальчику нанесли норвежские органы управления. После чего Ларссен подвергся жестокой травле, и его профессиональный статус был подорван. Думаю, Кафка, тебе интереснo было бы поговорить с ним.
Много жалоб[]
Если прочитать документы международного суда по правам человека, можно заметить, что почти при всех ссылках на 8-ю статью, упоминается ”Юхансен против Норвегии”. В 1995 году, представители Страсбурга заявили, что норвежские органы опеки являются в значительной степени проблемной областью, и, продолжая получать многочисленные жалобы , ожидали поступление очередного дела, которое облегчило бы рассмотреть проблему комплексно. Именно поэтому суд выбрал дело Юхансен. И не потому, что ее дело было более "громким", чем масса других, а потому, что главный аргумент органов норвежской социальной опеки в свою защиту был в том, что нельзя судить лишь по одному индивидуальному делу.
Личный адвокат.
Хотелось сразу подчеркнуть два важных момента: Ребенок должен иметь своего адвоката в судебных делах при рассмотрении дела о передаче ребенка в органы опеки, а не просто быть под защитой адвоката органов управления, в то время как родители делаются "противниками". К тому-же, службы органов опеки не должны сами назначать присяжных, заседающих в суде.
Страсбург критиковал также методику жестокого разрушения семей без суда, намеренное затягивание дела до полугода, используя затем фактор длительного отлучения ребенка, как главный аргумент против воссоединения семьи.
Голос жертв.[]
Органы опеки часто утверждают, что делают слишком мало, хотелось бы делать больше, но нехватка средств ограничивает их результативность.
Но в первую очередь важным является намерение человека,
наделенного властью в такой степени, что порой трудно эту власть использовать разумно и во благо. Нельзя полагаться исключительно на мораль должностных лиц. Не до конца проведенное лечение и неправильное лечение – это не противоположности, а две стороны одного и того же дела.
Если вы хотите, чтобы существовало полицейское управление,- это совсем не значит, что вы должны приветствовать насилие со стороны полиции. И нет никаких причин наделять органы социальной опеки большей властью, чем полицию.
Сильное централизованное государство[]
Выходит, что у нас сильное, централизованное государство, которое даëт нуждающимся детям камни вместо хлеба, а так же бюрократия, которая управляет судебным аппаратом.
Да, Кафка, ты бы удивился тому, насколько пророческими оказались твои слова, сказанные сто лет тому назад. Много историй можно привести в качестве примера.
Недавно в одном из государственных учреждений умерла Кристиане всего за 10 дней до еë совершеннолетия и освобождения от присмотра ювенальной юстиции.
И еще хочу рассказать об одной драматической истории, прошедшей мимо внимания общественности, об истории, которую я услышала от норвежского представителя в Скандинавском Комитете по Правам человека Гри Шолц Нярё (Gry Scholz Nærø). Вот, что он мне расказал:
Прервать связи.[]
Несколько лет назад, одну совершенно нормальную мать из Бергена постиг кризис, и социальные службы предложили eй помощь. Они временно поселяют младшего сына в приëмную семью, игнорируя просьбу о частых свиданиях, а когда мать прeодолела кризис, они отказывают ей в возвращении сына. Органы опеки и приëмные родители практически сотрудничают с целью прервать связи между матерью и сыном. Как и Юхансен, эта мать отчаянно, изо всех сил боролась против всесилия властей. И, несмотря на то, что она последовательно выиграла в суде трех инстанций, органы опеки игнорировали судебные решения. . Как это возможно?
Насилие.[]
Последтствия этого дела трагические. На данный момент врач мальчика и другие лица утверждают, что ребëнок, верятно, подвергается физическому и психологическому насилию в приëмной семье. Но эта проблема редко интересует работников органов опеки, которые утверждают, что лишь биологические родители способны причинить боль своему родному ребенку.
Органы социальной опеки имеют давние традиции. Начинали они свою деятельность под названием "Норвежская Миссия помощи бездомным"", организуя массовые облавы с целью похищения детей у цыган. Мало что изменилось с тех пор, и совершенно не изменился их менталитет. Здравый смысл, моральные принципы, элементарная порядочность навсегда стерты из сознания этих чиновников как несовместимые с их мировозрением.
Кто поможет?[]
Никто не в состоянии помочь. У этой женщины из Бергена, в связи с мучительными переживаниями и страхом за судьбу ребенка, начались проблемы со здоровьем. Ее сын до сих пор содержится в приемной семье в полной изоляции, общественность взывает о помощи, но помощи ждать неоткуда. Никто не может помочь!
В документах по этому делу мать осуждается за то, что она, во время одного из редких свиданий с ребëнком, прилегла отдохнуть полчаса на диване, в то время как ее 19-летняя старшая дочь продолжала играть со своим братом. После этого случая, общение между матерью и сыном было прекращëно. Но, если прилечь отдохнуть в той-же комнате, где 11-летний мальчик находится под присмотром своей взрослой сестры, считается безответственным, возникает вопрос, кто же должен на самом деле смотреть за своими детьми?
Да, Франц, после твоего ухода из этого мира, четвертая сила правит бал. (Под четвертой силой автор статьи имеет в виду саму систему Барневeрн, органов социальной опеки в Норвегии.)
И последнее. Xотелось пояснить, почему работники органов социальной опеки, подобно заклинанию повторяют одну и ту же фразу: "Дети не принадлежат своим родителям". И вот здесь они совершенно правы, потому что именно государство владеет детьми.
Перевел Статью: Владимир Тесля